Единственная пациентка в роддоме

Дата родов - 27 января 2016

Январь, 2016 год. Хотелось побыстрее родить, устала от живота, постоянной беготни в туалет, а срок стоял только на 2 февраля. Я надеялась, что роды начнутся раньше, ведь это был уже третий ребенок, но предсказать такое невозможно.

26 января 2016 года. День прошел как обычно. Я успела с утра уладить вопрос с некоторыми документами, отвести детей в сад, переделать кучу домашних дел. До родов еще 8 дней.

Вечером забрала детей из садика, усадила всех ужинать. Было 6 часов вечера. И тут почувствовала: оно. Еще очень слабое, но именно то ощущение, какое бывает при схватках. Ничего не сказала мужу, потихоньку отметила время в блокноте.

Прошло пару часов. Муж наконец-то заметил, что я что-то записываю:
— Ты чего? Началось что ли?
— Вроде да.

Он не испугался, конечно. Это перед первым разом он думал, что роды проходят как в фильмах, за 5 минут. А теперь знал, что это не так.
21.00. Уложила детей, часок поспала сама. Становилось больнее, но периодичность меня настораживала. То больше, то меньше. Такого раньше не было. Хотя ощущения я помнила хорошо, поэтому в скорых родах не сомневалась.

Часа в 3 ночи, уже 27 января, я решила звонить в скорую. Времени с первой схватки прошло много, было ощутимо больнее и схватка длились дольше. Правда, были нерегулярными какими-то. Но я устала уже записывать.

С врачами я не договаривалась. Я и первые два раза так рожала: ехала по скорой в местный роддом и все. Проходило нормально. Поэтому и в этот раз не беспокоилась.

Вызвала скорую, взяла сумки, поцеловала мужа и детей и уехала.

Нас встретила акушерка, сразу повела меня на кресло, смотреть. Ее вердикт ошарашил: я не в родах, раскрытия нет совсем. Но оставила меня, бригаду скорой отпустила.

Меня повела в палату. А дальше… Я вдруг узнала, что наш роддом на грани закрытия. Там нет никого: только дежурная акушерка и вот теперь я. Ни врачей, ни даже санитарки, никого. Если бы она нащупала раскрытие, меня бы отправили в Пензу, в областной центр.
Я ушла в палату, спать. Расстроилась, конечно. Мужу написала, что, кажется, ложная тревога. Поспала очень мало, скорее дремала урывками, потому что становилось все больнее. Да и нервы.

Рано утром за мной пришла акушерка. Сказала, что к восьми придет врач в поликлинику и заглянет сюда, посмотрит меня. Так что можно пока переодеться и сделать клизму.

Подготовились. Пришла врач. Я очень надеялась, что ночь не прошла зря. После осмотра снова те же слова: «Ты не в родах». Отправила обратно в палату.

Позвали завтракать. Я поела очень мало. Завтракала возле высокого стола, где едят те, кому садиться нельзя. Просто не могла присесть, так было больно. Ложку в рот, и давай ходить вокруг такрелки, поясницу наминать.

После завтрака ушла в палату. Как я была рада, что никого со мной не было! Чего я там только не вытворяла! Лежала, ходила, висела на спинке кровати, сгибалась по всякому, разгибалась. Если бы было, на чем повиснуть вниз головой, я бы повисла. Было очень больно. И на фоне этого нервоз от того, что раскрытия нет.

Обед. Меня позвали, но я не пошла. Какой там есть! Я ни сидеть, ни стоять, ни лежать не могла.

Решила, что подожду окончания обеда и попрошу еще раз посмотреть. Не может быть таких ощущений и совсем ничего! Хотя сомневалась, конечно. После последнего осмотра часа три прошло, раскрытия не было. Но почему же так больно?

По звукам поняла, что все поели. Выползла по стенке в коридор. Акушерка увидела меня и позвала на кресло. А дальше я не поверила своим ушам:
— 7 сантиметров. Через час родишь.

Конечно, в этот час было больнее всего, особенно после вскрытия пузыря. Но силы придавало то, что скоро уже все.
Пришло время залезать на заветное кресло. Матка напрягается, а сил тужиться нет. С первой схватки прошло больше 20 часов, я почти не спала и не ела, устала очень. Еще и нервничала.

Сказали, что показалась головка. А еще вдруг выяснилось, что вокруг шеи у нашего малыша обвилась пуповина. Надо было быстрее все заканчивать.

Но потужиться как следует я не могла. И тогда на пике схватки акушерка резко надавила мне на живот. Ребенок вылетел сразу. Обрезание пуповины, мне его показали. Голова вся синяя, потому что шею передавило, но закричал сразу.

Когда его унесли измерять и пеленать, мне поставили капельницу. Чтобы не началось кровотечение. Оказывается, с третьим ребенком всегда так делают.

Послед вышел весь, осложнений ни у меня, ни у сына не было. В тот же вечер, когда он проснулся, я забрала его в палату. Его пеленали, когда я пришла, и он плакал. Я начала говорить с ним, и он замолчал, начал прислушиваться. Греет мысль, что он тогда мог узнать мой голос.

При выписке в документах было написано, что схватки шли 4 часа. Все остальное — ложные. Вот так, оказывается, тоже бывает.